о котором писал М.М. Пришвин в «Дневниках» в 1923 году: ''Сердце болит о царе, а глотка орѐт за комиссара''.
Тут-то и возникает проблема легитимности, сформулированная в
науке как «превращение власти в авторитет». Это несколько иное, чем законность
(легальность) власти, то есть еѐ формальное соответствие законам страны.
Вполне законная власть, окончательно утратив свой авторитет, теряет свою легитимность и становится слабой. И сразу откуда-то появляется на политической арене конкурент, который эту законную, но слабую власть устраняет. Так произошло после свержения монархии, свержение
Временного правительства в октябре 1917 года. А всѐ потому, что оно не смогло завоевать авторитет и соответственно лишилось законности.
На наших глазах за пять лет, утратил легитимность режим Горбачѐва. И три партийных
функционера-отступника собрались, трясясь от страха в
Беловежской пуще, ликвидировали Советскую империю, эту сверхдержаву в течение одних суток. А ведь только власть, завоевавшая авторитет, становится законной.
Как же определяется сегодня суть легитимности? Примерно так: это убеждѐнность большинства граждан в том, что данная власть действует во благо народа и обеспечивает спасение страны, защищает еѐ национальные интересы, сохраняет еѐ главные ценности (независимость, традиции, культуру и пр.).
Такую власть уважают разумом, а некоторые даже «любят» сердцем, ибо при любом режиме, даже самом тираническом и тоталитарном всегда есть люди, которые благоденствуют и вполне счастливы. Но при всякой власти у
большинства людей есть все основания для недовольства и обид. Об этом
ѐмко сказала в своѐ время императрица Екатерина Великая: '
'Император виноват, когда народ недоволен''. Мнение же о власти тех «россиян», у
кого в столицах западных стран, в крупнейших городах США, на Лазурном берегу и на островах Тихого океана имеются виллы и дворцы, не так существенно. Им, конечно, нравится власть, при которой они богаты, им ещѐ более нравился режим
Ельцина, при котором они дуриком, в
одночасье, стали обладателями фантастических богатств, но для них расчленение и даже полное исчезновение России не станет личной трагедией. Мнение таких «россиян», точнее «граждан мира», авторитета власти не придаѐт, а наоборот, дискредитирует еѐ. Власть должна понимать, что эти персоны никогда не станут еѐ защищать, а, напротив, в тяжелый для страны момент, сделают всѐ возможное, чтобы уничтожить еѐ, свою бывшую благодетельницу, чтобы не утруждать себя чувством благодарности. Такова суть всех «безродных»
